Факт, известный многим, — подземный ход из Гатчинского дворца ведёт к берегу Серебряного озера. Спуститься туда можно было прямо из парадных залов и незаметно для всех оказаться в парке. Выход из него часто именуют гротом «Эхо».
Гатчинский дворец. Старое фото.
Подземный ход появился еще при первом владельце дворца Григории Григорьевиче Орлове. Говорят, что он имел скорее увеселительное значение, нежели военное, но так ли это?
И самой Екатерине, и её фавориту было чего опасаться. Может для того и была создана подземная галерея шириной в четыре метра и длиной более ста, выходящая прямиком в грот, перед которым располагалась небольшая пристань.
Всего лишь предусмотрительность! Строить подобный дворец и не предусмотреть пути отхода? И самому Орлову, и венценосной заказчице подарка это было наверняка известно. Будь у Петра III или Павла I такой ход да преданные сторонники, ещё неизвестно как бы карта легла…
Вооружившись иной нехитрой картой отправляемся на поиски. Хороший вид должен получиться с террасы-пристани по другую сторону озера.
Карта парка Гатчинского дворца.
Мне нравятся именно такие нерегулярные парки, они живые, в них и думается, и дышится хорошо.
Парк Гатчинского дворца. Сентябрь 2024.
Дуб-солитер был обнаружен безошибочно, на снимке он справа.
Гатчинский дворец и дуб-солитер.
Попробуем обогнуть его по правую руку, заодно посмотрим на знаменитый восьмигранный колодец.
Колодец – я бы назвала его ванной – тоже обнаружился с лёгкостью, но оказался за забором. Дворцовый парк, увы, весь изрезан/изуродован заборами, об их предназначении мы пока не догадывались.
Оказалось, всё просто: часть территории парка ныне принадлежит Водоканалу, каждый из землевладельцев очертил свою территорию… ну, хотя бы заборчики прозрачные.
Ещё пару сотен метров и появится выход из грота, но появилось очередное непреодолимое препятствие.
К гроту «Эхо» не пройти. Сентябрь 2024.
Мы люди настойчивые: вижу цель – верю в себя ))) С этой стороны не подойти, обойдём с другой! Да, конечно…
Вот так и проваливаются самые гениальные планы!
Гатчинский парк. На заднем плане Чесменский обелиск.
Сам же тайный подземный ход во дворце вы увидите, а если придёте к открытию и отправитесь сразу в него, то ещё и избежите других соискателей.
И ведь однажды он пригодился таки, сработал по своему прямому назначению…
Александр Керенский (1881-1975) – фигура известная, председатель Временного правительства времён революции 1917. Он прожил немало и оставил мемуары.
Вопреки расхожему мнению, Зимний дворец накануне штурма Керенский покинул в своей обычной одежде – в полувоенном френче, который собственно и ввёл в моду.
Он бежал в Гатчину, где надеялся получить поддержку войск, подходивших к революционному Петрограду с фронта.
«В Гатчине мы въехали прямо в ворота дворца, к подъезду коменданта», — пишет Керенский (цитата А. Керенский «Гатчина», 1922).
Никаких эшелонов с фронта в Гатчине не оказалось, ситуация накалялась. Кто друг, кто враг?
Керенский всеми силами пытался подавить революцию. Последняя надежда была на казаков. В Гатчину тогда пожаловал член военно-революционного комитета товарищ Дыбенко, созвал митинг, пламенно выступил, и казачество предало Керенского.
«Я ушёл из дворца за 10 минут до того, как предатели ворвались в мои комнаты. Я ушёл, не зная ещё за минуту, что пойду. Прошёл нелепо переодетый под носом у врагов и предателей. Я ещё шёл по улицам Гатчины, когда началось преследование. Шёл вместе с теми, кто меня спас, но кого я никогда раньше не знал и видел в первый раз в жизни.»
Допускаю, что именно этим подземным проходом Керенский мог покинуть дворец. В царившей неразберихе в парке затеряться проще, чем на улицах маленького городка.
Легенду о «женском платье» состряпал в 1927 художник ассоциации революционной России (АХРР) Василий Пшеничников на плакате, созданном к десятилетию революции. Спустя ещё десятилетие появилась известная, но не факт, что достоверно историческая картина Григория Шегаля.
Бегство Керенского из Гатчины. Григорий Шегаль. 1938.
По собственным воспоминаниям Керенского бежал он в нелепом виде: «Я преобразился в матроса, рукава бушлата которого были коротковаты, мои рыжевато-коричневые штиблеты и краги явно выбивались из стиля. Бескозырка была мне так мала, что едва держалась на макушке. Маскировку завершали огромные шофёрские очки».
Незадолго до смерти в 1966 Керенский дал интервью советскому журналисту Генриху Боровику: «Господин Боровик, ну скажите у себя в Москве! Там же есть серьёзные люди! Ну, пусть перестанут писать, будто я бежал из Зимнего дворца в женском платье! Не было этого!»
Загадка другого дворца-замка Павла I: Безымянные стражи Михайловского замка
Всем счастливых дорог!